Инвестиционное соглашение между Китаем и ЕС – ошибка?

ЕС собирается объявить о прорыве в широком соглашении о взаимных инвестициях с Китаем. Если это произойдет, Пекин и Брюссель — а также Берлин, который по-прежнему председательствует в ЕС до 31 декабря, — объявят о победе в переговорах, которые начались в 2013 г., но зашли в тупик из-за того, что Китай затягивает переговорный процесс, сообщает УкрАгроКонсалт со ссылкой на Bloomberg.

Внезапное китайско-европейское сближение вызывает пренебрежительное отношение к новой администрации Джо Байдена в США, всего за три недели до его инаугурации. После четырех лет национализма Трапа, Байден как раз готовился снова провести различие между стратегическими союзниками, такими как Европа, и такими соперниками, как Китай, и более тесно координировать свои действия с первым, чтобы лучше сдерживать второго.

Европейцы рады переменам в Вашингтоне. Некоторые, например, немцы, говорили о предложении Байдену «новой трансатлантической сделки», чтобы омолодить альянс. Другие, включая президента Франции Эммануэля Макрона, по-прежнему подчеркивают цель сделать Европу «автономной» и «суверенной» в геополитике, признавая при этом необходимость более тесного сотрудничества с США для противодействия китайскому авторитаризму.

Эту перспективу объединения ЕС и США президент Китая Си Цзиньпин срочно хочет предотвратить. Это лучшее объяснение того, почему в декабре он лично вмешался в переговоры по Всеобъемлющему соглашению по инвестициям между ЕС и Китаем (EU-China Comprehensive Agreement on Investment, (CAI)), положив начало переговорам, которые выглядели безнадежными.

Думая о мелочах, европейцы, похоже, приветствовали инициативу Си. Понимая, что Пекин торопится перед инаугурацией Байдена, они тактически присвоили несколько символических уступок со стороны Китая и объявили об успехе. Поступая так, они, возможно, поставили под угрозу то, что должно быть их более крупной стратегической целью: единый западный фронт, чтобы заставить Китай по-настоящему принять либеральную и основанную на правилах международную экономическую модель.

В основе инвестиционного соглашения лежит абсолютно однобокий подход к ведению бизнеса со стороны ЕС и Китая. Несмотря на то, что недавно Китай начал проверять конфиденциальные транзакции, Европа в значительной степени открыта для инвестиций китайских фирм, в том числе государственных, контролируемых непосредственно коммунистической партией. Китай же, напротив, ограничивает доступ на свой рынок обременительными правилами в отношении иностранной собственности и «жадными» условиями передачи технологий.

Европа также была относительно прозрачной и сдержанной в отношении субсидирования собственных компаний, тогда как Китай непрозрачно относится к государственной помощи и, как считается, дает своим сторонникам несправедливые преимущества. ЕС гораздо более либерален, чем Китай, в отношении правил закупок и лицензирования.

Прежде всего, Европа настаивает на международных трудовых стандартах, которые Китай до сих пор отвергал. В частности, ЕС хочет гарантий, что Китай прекратит использование принудительного труда в лагерях в своем районе Синьцзян, где содержится около миллиона представителей мусульманского уйгурского меньшинства. Китай отрицает правонарушения.

На протяжении большей части 2020 г. эта тенденция указывала на ужесточение позиции Европы. Частично это было ответом на репрессии Китая в Гонконге, его позиция в Южно-Китайском море и Тайваньском проливе, а также на его высокомерную дипломатию «воина-волка» в самой Европе.

Этого достаточно, чтобы заставить Си волноваться, что более искусный противник в Белом доме в сочетании с более жестким сопротивлением со стороны Европы разрушит его планы по возвышению Китая. Поэтому он удвоил усилия по заключению альтернативных международных пактов, исключающих США.

Его самым большим успехом стало всеобъемлющее региональное экономическое партнерство, торговое соглашение с 14 другими странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Это могло произойти только потому, что Дональд Трамп ранее отказался от создания другого Азиатско-Тихоокеанского торгового союза, в который входили бы США, но не Китай.

CAI — это не торговое соглашение. Это часть попытки Пекина построить треугольную геополитическую архитектуру между Северной Америкой, Азией и Европой, которая делает Китай сильнее в предстоящей борьбе с США.

Это само по себе не должно быть поводом против разумных соглашений с Китаем в бизнесе, торговле или чем-либо еще. Если Пекин действительно согласился, например, не использовать принудительный труд и уравнять правила игры для европейских фирм в Китае, то это хорошая сделка.

Однако если выяснится, что Пекин использует данное соглашение чтобы сблизиться с Европой, прежде чем Байден сможет выработать общую западную позицию, оно было ошибкой. Европа с 2013 г. ждала, когда Китай войдет в состав CAI. Можно было подождать еще несколько месяцев, чтобы убедиться, что все происходит должным образом.

Метки: инвестиционное соглашение, Китай и ЕС