Бизнес-завтрак с Антоном Усовым и Вадимом Бодаевым: Деньги любят тишину, им нужна стабильность
Сложившаяся политическая ситуация в стране, по мнению экспертов, так или иначе затронет все сферы экономики, в том числе и АПК. О том, как инвесторы в нынешнее время смотрят на Украину, Национальный агропортал Latifundist.com говорил со старшим советником по внешним связям ЕБРР Антоном Усовым и директором компании SigmaBleyzer Вадимом Бодаевым.
КТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:
Latifundist.com: Повлияет ли нестабильная внутриполитическая ситуации на инвестиционный климат страны и бизнес-планы инвесторов в украинском АПК?
Вадим Бодаев: Безусловно, повлияет. И повлияет очень негативно. Да это уже происходит. Переговоры о привлечении инвестиций, которые ведет любая отечественная компания, фактически затормозились до стабилизации ситуации. Даже страны, которые мало внимания уделяют внутриполитическим вопросам, например, Китай, начали присматриваться, и происходящее их настораживает. Всем одинаково не нравится сложившаяся ситуация. Наша компания давно исследует отечественный инвест-климат. Так вот, сегодня фактор политической нестабильности — на первом месте.
Антон Усов: Деньги любят тишину, им нужна стабильность. Поэтому все, что происходит в стране, находит выражение и в инвестиционных рейтингах, где учитывается фактор риска страны. Даже если найдется компания, рискнувшая реализовать проект, то привлекать деньги под него будет невыгодно — он будет стоить дороже. В стране кризис власти и оппозиции. Для любого инвестора это — фактор большого риска.
Сегодня ЕБРР реализует проекты с более или менее состоявшимися компаниями. И что же мы видим в Украине в последние годы? В 2012 году банк профинансировал агробизнес более чем на 200 млн евро, а в 2013 году — только на 160 млн евро. Украинские компании стали очень осторожными, а новые международные игроки в Украину не приходят.
Latifundist.com: Учитывая нынешнюю ситуацию, а также то, что бюджетная поддержка на 2014 год не стала сюрпризом для аграриев, по Вашему мнению, каковы перспективы привлечения агросектором заемных средств: для кого они будут дороже/дешевле, доступны/недоступны?
Антон Усов: Могу говорить лишь от имени ЕБРР. Первый сельхозпроект в 2014 году с украинской компанией уже подписали: выделили 35 млн евро на производство свинины. Но он возник не вчера, а готовился ранее. Сколько будет еще таких проектов? На этот год, в принципе, портфель неплохой. Подготовленные ранее проекты, думаю, все-таки подпишем. Другое дело, что выходящие на финишную прямую проекты могут приостановиться. Инвесторы могут взять паузу. Хотя я знаю ряд компаний, которые даже в этих условиях планируют выход на IPO.
Latifundist.com: У нас есть такие самоубийцы?
Антон Усов: Да, есть. Деньги нужны, а где брать? Но, учитывая сложившуюся ситуацию в Украине, — насколько это выгодно? На мой взгляд, выход капитала на международные рынки следует отложить. Получить ожидаемый результат при выходе на биржи в нынешних условиях очень проблематично.
Вадим Бодаев: Любая большая компания видит возможность выхода на IPO. Она понимает, что мультипликатор ее оценки — страновые риски — всегда присутствует. Поэтому, действительно, сегодня надо быть самоубийцей, чтобы выйти на IPO и получить половину цены, которую стоит компания при нормальных условиях. Поэтому, думаю, что эти процессы временно затормозятся. А сельское хозяйство независимо от экономической и политической ситуации в стране все равно будет развиваться потому, что продовольственная потребность в мире растет. Украина в этом плане имеет дополнительные преимущества. Но инвестиционная пауза будет продолжаться минимум полгода. А это значит, что новый сезон для сельского хозяйства будет не самым лучшим.
Антон Усов: Согласен с Вадимом, нынешняя нестабильность в Украине сулит временную потерю конкурентных позиций на международных рынках. Но ЕБРР стратегически смотрит на Украину как на страну-производителя и экспортера не только традиционной сельхозпродукции (зерна), но и мясо-молочной с добавленной стоимостью.
Latifundist.com: То есть по итогам 2014 года агросектор не сможет удержать звание «драйвер экономики»?
Вадим Бодаев: Не стоит ожидать, что сектор переместится в самый конец среди других отраслей экономики. База для проведения посевной 2014 года была заложена еще осенью. Поэтому большая часть материальных ресурсов уже куплена и внесена в землю производителями. Но темпы роста АПК, конечно, изменятся. Если нестабильность в стране будет усиливаться, то возможно ухудшение. Если же через месяц все успокоится, то сельское хозяйство пострадает меньше.
УКРАИНА И МИР
Latifundist.com: Впереди — непростой год для всего бизнеса. На какие моменты должны обращать внимание агрокомпании и какие риски учитывать, чтобы получить кредитование от ЕБРР и других финансовых институций?
Вадим Бодаев: Ничего сверхъестественного не требуется. Для кредитования больших проектов инвестор смотрит на динамику и перспективы развития компании, страновой риск. Для локальных проектов третий критерий учитывается меньше. Номы уже видим по рынку, что иногда банки переносят переговоры о выделении кредита, мотивируя тем, что в стране непростая политическая ситуация и лучше встретиться через неделю.
Антон Усов: Люди часто приходят к нам с хорошими, но «сырыми» бизнес-идеями. Они не всегда готовы нести риск по проекту. А это важно, поскольку доля ЕБРР в долговом финансировании любого проекта — порядка 35–40%. Хотя в нынешних условиях этот процент может быть выше. Очень важный для нас критерий — какая это компания, и кто за ней стоит. В Украине, как и в других постсоветских странах, есть достаточно серьезный сплав бизнеса и политики. И если приходит заемщик, и мы видим, что реальным собственником этого бизнеса на каком-то уровне является народный избранник, то предлагаем ему передать свои акции в доверительное управление. И только потом можем дать кредит. Как ни странно, положительные примеры есть.
И последний важный момент: часто абсолютно нормальные компании уходят в другие юрисдикции, иными словами — в оффшоры. Наша задача — понять, с какой целью они это сделали. Одно дело, если для того, чтобы уйти от уплаты налогов. Но в последнее время все чаще компании прибегают к этому, чтобы защитить бизнес от рейдерства и недружественных поглощений.
Надо также отметить, что вместе с долговым финансированием (для развития, обновления основных фондов и пополнения оборотного капитала) в последнее время украинские компании приходят еще и за инвестициями в акционерный капитал. Для них это — своего рода защита от рейдерства. Мы не говорим, что это правильно. Не должно быть «клуба ЕБРР», нужны одинаковые для всех условия работы. Пока что их нет.
Вадим Бодаев: Инвесторам интересно, где деньги быстрее всего возвращаются.
Latifundist.com: То есть на мясо-молочные проекты они не смотрят потому, что там деньги возвращаются 5–7 лет?
Вадим Бодаев: К сожалению, да. Это та проблема, о которой мы сегодня начинаем говорить. Чем более долгосрочный проект, тем важнее для его реализации стабильность в секторе и стране в целом. Даже имея начальную платформу в АПК, всегда задумываешься, начинать или подождать с инвестированием в такие проекты, а начинать «с нуля» — всегда сложно.
Latifundist.com: Вадим, представим, что Вы — иностранный инвестор, пришли в Украину и у Вас есть 300 млн евро. В какие проекты вложите их?
Вадим Бодаев: В Украине быстро растет сбор зерновых. Уже достигли состояния, когда объем урожая — это главная проблема его реализации. Поэтому, следующий этап инвестирования — развитие инфраструктуры хранения и доставки. Именно в строительство элеваторов и формирование логистики я бы вкладывал деньги. Но 300 миллионов — это небольшая сумма. Для украинского АПК необходимы значительно большие средства. По нашим подсчетам, сельское хозяйство нуждается в $50 млрд. В течение последующих 10 лет надо направлять по $5 млрд, и страна спокойно выйдет на сбор 80 млн т зерновых.
Latifundist.com: Антон, а сколько ресурсов в 2014 году ЕБРР планирует потратить на агросектор в Украине?
Антон Усов: Поддерживаю тезис, что надо делать ставку на строительство элеваторов. Ведь часто при существующих условиях хранения качество украинского зерна с сентября до марта может «перекочевать» из класса «А» в класс «С». Именно из-за сложности гарантирования сохранности зерна в Украине так трудно внедрять механизм зерновых складских записок, который улучшил бы финансовое состояние тех, кто выращивает зерно.
Что касается проектов, нас интересует кредитование выращивания, переработки, упаковки и реализации сельхозпродукции. В прошлом году был проект с компанией «Новус». Сейчас активизировалась работа над проектами по переработке биомассы. А теперь — относительно объемов финансирования. По итогам 2014 года цифра может превысить показатели 2013 года. Но все будет продиктовано спросом от компаний. Если 5–7 лет назад ЕБРР выдавал кредит в размере 40–50 млн евро, то сейчас сумма среднего займа уменьшилась до 15-20 млн евро. И берут их в основном местные клиенты. Приток международных инвесторов практически отсутствует, а сокращение инвестиционных планов имеющихся клиентов — налицо.
Latifundist.com: Никто не хочет работать порядочно?
Антон Усов: Желающие есть. Но не все дотягивают до наших критериев.
Вадим Бодаев:: Я бы сказал по-другому. Сейчас мы говорим об этом, подразумевая фактор Майдана. Но рано или поздно Майдан разойдется. А несовершенное законодательство останется. Законы не отличаются надежностью, прозрачностью, стабильностью, и это мешает бизнесу в его повседневной жизни. Еще 3–4 года назад красивая инвестиционная картинка в Украине рисовалась благодаря спекулятивным деньгам, которые приходили в ипотеку. А вот реальный сектор кредитовали мало. Деньги получали, в частности, производители зерна. Но сегодня рынок спекуляциями насытился и надо начинать производить свое. Сколько же можно торговать чужим товаром?
Антон Усов: Сегодня все смотрят на зерновой сектор как на образец. Но так было не всегда. Несколько лет назад ЕБРР вместе с Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) были вынуждены организовывать круглый стол с Минагропродом, трейдерами потому, что регуляторы и операторы рынка друг друга не слушали, а в худшем случае — наблюдалась открытая конфронтация. Ситуация в секторе улучшилась: принимаются нормальные законы, нет абсурдных экспортных ограничений. Сейчас предпринимаем аналогичные попытки наладить диалог между игроками в молочном секторе. Но это серьезная долгосрочная работа.
Latifundist.com: Чисто гипотетически, должен быть тот, кто будет анонсировать эти сборы игроков рынка? Кто это может быть?
Вадим Бодаев: Ассоциации, клубы. Они работают, и, благодаря им, есть заметные сдвиги. Но их наличие — это не автоматический процесс изменений в АПК. Для них должно «созреть» и общество. Сегодня, к сожалению, в министерствах используется советский подход ко многим вещам. Выходящие из них документы декларируют ведение скорее социалистического, чем рыночного, способа хозяйствования.
Latifundist.com: То есть продолжаем жить в «совке»?
Вадим Бодаев: Однозначно. С одной стороны, хотим что-то развивать в экономике, а с другой — отнять и поделить между всеми. Возьмем пример дотаций. Сегодня все дотации — социальные. Они не стимулируют развитие бизнеса. Например, та же дотация на корову для бабушки не способствует повышению рентабельности и эффективности работы с этой коровой. Ведь никто никогда не поставил требования, какую конкретно корову мы финансируем. Полное непонимание. То, что социально незащищенному населению в сельской местности надо помогать — это правильно, но — через механизм социальных дотаций. И это никак не связано с коровой и ее финансовой поддержкой. Надо стимулировать не содержание плохой коровы, а поддерживать молочные кооперативы и высокорентабельные фермы. Понимания этого еще нет. Нет этого принципа и в программе долгосрочного развития АПК.
Latifundist.com: Сколько времени пройдет, пока аграрная Украина придёт к рыночной экономике?
Вадим Бодаев: То, что мы туда идем, пока не вызывает сомнений. Сколько будем идти? Думаю 2–3 года, потому что все процессы значительно ускорились благодаря вышеназванным факторам.
Антон Усов: Мы уже давно — участники рыночной экономики. Украина — очень важный игрок на региональном и мировом сельхозрынках (особенно по зерну). В продовольственных программах ООН участвует, например, НИБУЛОН. Учитывая, что население Земли перевалило за 7 миллиардов человек, спрос на аграрную продукцию из Украины будет расти. И сектор надо поддерживать. Как? Главное — не мешать, и агросектор будет развиваться успешно.
Latifundist.com: Могут ли украинские агрокомпании (из каких направлений) выступить глобальными интеграторами на мировом рынке? Что для этого надо?
Антон Усов: Это — крупные компании, акции которых котируются на международных биржах. Вполне возможно, что скоро они будут играть большую роль в других странах. Последний совместный проект ЕБРР и МХП — это развитие бизнеса в России. На мой взгляд, пока на украинском рынке претендентов на звание «глобальный интегратор» не более пяти. Все они — лидеры рынка.
Вадим Бодаев: Я бы сказал, что таких компаний не больше десяти. С моей точки зрения, Украина не усвоила один из рыночных принципов — нужно развивать экспортно-ориентированное хозяйство. Ни в одном масштабном документе нет формулировки — «развивать высокопродуктивное экспортно-ориентированное сельское хозяйство». Вместо этого компании сегодня сталкиваются с тем, что прежде чем экспортировать что-то, надо собрать и предоставить государству сотни справок. А на внешних рынках все эти горы бумаги не нужны. Там требуют международные сертификаты. Вот и получается, что много сил, времени и денег тратится впустую. Стратегия долгосрочного развития АПК в Украине только начинает строиться. Мы ее сильно критикуем потому, что любая стратегия — это закрепление принципов, а их там нет. Нужно усвоить несколько аграрных аксиом, и на их основании будут строиться главные бизнес-теоремы.
Latifundist.com: Можно ли в долгосрочной перспективе рассчитывать на формирование сильной аграрной отрасли, делая ставку только на развитие крупных аграрных игроков? Почему? Какие есть варианты?
Вадим Бодаев: Если развивать экспортно-ориентированный сектор, то тогда — крупные компании. Но важно понимать, кого называть крупными. Если 100 фермеров объединятся в кооператив и смогут выгодно продавать произведенную продукцию за рубеж, то это — крупное хозяйство. То есть в перспективе игроки на рынке должны объединяться, чтобы стать более эффективными и высоко рентабельными. Так было и в других странах. Возьмем для примера Израиль и развитие в нем молочного направления. «Молочная революция» в Израиле длилась семь лет. За эти годы израильтяне пришли к выводу, что содержать 10 коров в одном кибуце неэффективно, должно быть минимум 100 коров. Эту норму закрепили на законодательном уровне. Население с этим согласилось. Давайте и мы четко ответим, что Украина будет развивать, какие приоритеты в АПК. Исходя их этого, построим законодательство и все остальное: земельный рынок, кредитование и т.д.
Антон Усов: Какой-то баланс все равно будет. Важно вести работу с частными фермерами, чтобы фермеры имели гарантированный сбыт по хорошим ценам. Говоря о выходе на внешние рынки, на мой взгляд, правительство должно разъяснять и помогать внедрять международные стандарты для компаний заинтересованных в этом. В той же Европе, например, существуют требование, связанные с условиями содержания животных (размер клетки, освещение и т.п.). Это все серьезно, и если мы хотим попасть на рынок ЕС, к этому лучше готовиться уже сейчас.
ЛИЧНЫЕ ВОПРОСЫ:
Latifundist.com: Что бы Вы назвали ТОП-событием и провалом года в АПК?
Антон Усов: Топ-событие — рекордный урожай более 60 миллионов тонн. Провал — очень низкие цены на зерно.
Вадим Бодаев: Самое позитивное — улучшение работы с агарным комитетом и депутатами. Это позволило не принимать явно негативных законопроектов, которые тормозят развитие рынка.
Топ-неожиданность и негатив года — низкие закупочные цены. Но, если смотреть на проблему шире, то видно, что Украина сама себе поставила подножку. Серьезным игрокам-трейдерам давали четко понять — в Украине будет большой урожай. Его предварительная оценка была известна за полгода до уборки. Понимая, что в стране несовершенная логистика и не хватает элеваторов, трейдеры сделали вывод: если сбить цену и подержать ее хотя бы месяц, то Украина будет продавать. И сыграли на этом. Этот фактор должно учитывать государство и стимулировать строительство элеваторов и развитие логистики. В противном случае следует ожидать сокращения посевных площадей даже в крупных агрокомпаниях. Падение закупочных цен на украинскую продукцию также негативно отразилось на мировых ценах на зерно. Это — показатель того, что Украина может и уже влияет на мировые цены, но надо научиться использовать и контролировать этот процесс. Аграрная Кассандра не нужна, необходимы четкие стратегия и тактика, чтобы понимать, куда и как идти.
Latifundist.com: Какой самый распространенный стереотип или миф, который вам приходилось слышать об украинском АПК?
Антон Усов: Существует заблуждение среди иностранных компаний-переработчиков, что в Украине — катастрофическая нехватка молочного сырья. Причем так думают даже некоторые чиновники, дескать, всех коров пускают под нож, и молочные комбинаты собирают сырье в пяти областях. Это — неправда.
Вадим Бодаев: На мой взгляд, главный миф украинского АПК в том, что государство может управлять сельским хозяйством, а госструктуры — быть участниками бизнеса. История последних 90 лет указывает, что из государства ни разу не получилось ни эффективного собственника, ни управленца. Успех развития агросектора в последние годы обусловлен тем, что ему уделялось очень мало внимания. Сейчас, к сожалению, АПК вызвал интерес — отрасль начала давать хорошие результаты. И власть действует по принципу «если Вам хорошо, то мы идем к Вам». Вот откуда 400 проверок в год на одном предприятии. Их задача — собирать деньги.
Latifundist.com: Какими аграрными навыками обладаете?
Антон Усов: Я — городской человек. У меня не было ни бабушек, ни прабабушек в селе. Поэтому копать и собирать картофель, честно признаюсь, не приходилось. Правда, в студенческих отрядах помогал собирать урожай. Яблони — сажал, но на тракторе — не ездил. Солил огурцы, помогал варить варенье. На этом мои аграрные умения исчерпываются.
Вадим Бодаев: У меня опыт более разнообразный. После развала Советского Союза, какое-то время я увлекался созданием сельхозмашин, работая с крупными международными компаниями. Мы пытались адаптировать зарубежную технику к украинским условиям. Потом занялся созданием структур и стратегий аграрных компаний. Поэтому серьезных аграрных навыков, как-то — сажать целый огород, у меня нет. Больше для души: посадить цветы, на даче — огурцы.
Latifundist.com: Предположим, что Вам надоело заниматься АПК в теории. Какое из сельскохозяйственных направлений выбрали бы для работы?
Вадим Бодаев: Я бы строил элеваторы. Если речь идет о мелком бизнесе, то очень интересно и перспективно выращивание ягод, производство меда. Также, мне кажется, было бы прибыльно заниматься выращиванием шелкопряда и его поставками в Китай для изготовления шелка. Этот бизнес был очень популярен в восточных регионах Украины. Там еще остались целые плантации шелковицы, чтобы кормить шелкопряда.
Антон Усов: Самый интересный бизнес запрещен законом — выращивание мака и конопли (смеется). А если серьезно, то мне импонирует опыт, подсмотренный в Швеции, где небольшие семейные кооперативы производят экологически чистые продукты питания. Я уверен, что население будет жить лучше, и точно будет спрос на такие органические продукты. Поэтому, наверное, выращивал бы сырье, производил экопродукцию или же открыл магазинчик для их продажи.
Читайте также
Прогноз: погода летом в Европе может оказать негативное влияние на урожай
УкрАгроКонсалт желает Вам счастливой Пасхи!
ПриватБанк финансирует модернизацию производственных мощностей Вилии
Сев кукурузы во Франции идет очень медленно
Дмитрук не будет продавать МХП торговую марку Kabanosy. Агрохолдинг покупает другу...
Напишите нам
Наш менеджер свяжется с Вами в ближайшее время